О событии Входа Господа во Иерусалим

За 5 дней до иудейского праздника Пасхи Господь подошел к селениям Виффагия и Вифания у Елеонской горы вместе со Своими учениками и поручил двум из них привести Ему молодого осла, на которого никто никогда не садился (евангелист Иоанн не указывает, как именно было найдено животное, и описывает событие проще: «Иисус же, найдя молодого осла, сел на него» – Ин 12. 14). Когда ученики исполнили повеление, Христос сел верхом и стал спускаться с горы к Иерусалиму под приветственные возгласы учеников и народа, которые встречали Христа, постилая свои одежды и срезанные с деревьев ветви на Его пути, восклицая: «…осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних!»; последний возглас является парафразом Пс 117. 25-26, который пелся по большим праздникам. Все евангелисты, кроме Марка, отмечают недовольство иудейских учителей обстоятельствами события, в первую очередь тем, что Иисус Христос не запретил встречать Его этими словами, понимавшимися в т. ч. как мессианское приветствие. Евангелист Матфей пишет, что Вход Господень во Иерусалим заставил весь город прийти в движение (Мф 21. 10); Иоанн подчеркивает, что торжественная встреча Христа была вызвана тем, что народ был потрясен чудом воскрешения из мертвых праведного Лазаря (Ин 12. 17-18); Матфей и Лука непосредственно связывают событие Входа Господня во Иерусалим с последовавшим за ним изгнанием Христом торгующих из иерусалимского храма (Мф 21. 12-13; Лк 19. 45-46).

Наиболее близки между собой рассказы синоптиков – Матфея, Марка и Луки. Они уделяют пристальное внимание отсутствующей у Иоанна истории с обретением осла для поездки, которая имеет много общего с повествованием о подготовке Тайной вечери (Мф 26. 17-19; Мк 14. 13-16; Лк 22. 8-13). Обстоятельства нахождения осла являются исполнением пророчества Быт 49. 10-11, а благополучное исполнение поручения учениками предстает как результат Божественного всеведения Иисуса Христа. Слова, которыми ученики объяснили, по заповеди Христа, заимствование животного у хозяев (῾Ο κύριος αὐτοῦ χρείαν ἔχει – Господь имеет в нем нужду), могут толковаться по-разному: осла могли дать взаймы для служения Богу, что не противоречило ветхозаветным законам о займах; либо «Господом» здесь именуется Сам Иисус как Бог (в этом случае эпизод является исповеданием веры и отдававшие знали Христа) и как истинный Хозяин и Творец всего сущего; либо слово κύριος употреблено в широком смысле – «господин, хозяин». Некоторые исследователи (напр., Derret. 1971) рассматривают этот эпизод как реализацию Христом общепризнанного в Древнем мире права царя на безвозмездную реквизицию того, что необходимо ему для передвижения или пропитания.

Сама поездка на осле, согласно евангелистам, была осуществлением пророчества Захарии (Зах 9. 9), которое цитируется у евангелистов Матфея и Иоанна, а у Марка подразумевается. У евангелиста Матфея пророчество Захарии описано как осуществленное вплоть до мельчайших подробностей, т. к. говорится не об одном, а о двух животных – ослице и осленке. При этом из текста Евангелия можно понять, что Господь воссел на два животных сразу (Мф 21. 2-3, 5, 7). Было предложено несколько вариантов решения вопроса о смысле Мф 21. 7, из которых наиболее вероятны два: текст этого стиха мог быть испорчен (в рукописях действительно есть расхождения) и Господь сел только на осленка; либо слова «поверх их» в этом стихе относятся только к постеленным одеждам, поскольку другие евангелисты однозначно говорят о поездке на молодом осле. Возможно, второе животное было необходимо, чтобы молодой, необъезженный осел шел через толпу спокойно. Евангелисты подчеркивают, что на осла до Христа никто никогда не садился – это указывает на ритуальную чистоту животного и возможность принесения его в жертву Богу (Числ 19. 2 слл.; Втор 21. 3; 1 Цар 6. 7; Ovid. Met. 3. 11).

Вероятнее всего, прибытие верхом на осле указывало на обстоятельства помазания Соломона на царство (3 Цар 1. 32-40), т. е. событие Входа Господня во Иерусалим понималось всеми как вход истинного Царя Израиля в Иерусалим, что подтверждается и тем, что они подстилали ему под ноги свою одежду (Мф 21. 8; Мк 11. 8; Лк 19. 36; ср.: 4 Цар 9. 13; Ios. Flav. Antiq. 9. 111; Plut. Vitae. Cato Min. 12; Acta Pilat. 2). Впрочем, передвижение на осле было характерным для еврейских учителей. Однако традиционно все без исключения паломники входили в Иерусалим пешими (m.Hag. 1. 1), в знак смирения и почитания Святого града и храма; следует отметить, что и евангелисты говорят лишь о том, что Христос приблизился к Иерусалиму, сидя на осле, и не уточняют, как именно – верхом или пешим – Он вошел в сам город. В целом выбор ослика должен был подчеркнуть мирный характер вступления Мессии-Царя в Его город (Мф 21. 5), контрастирующий с обычными для торжественного входа царей и полководцев боевыми скакунами, слонами и колесницами. Подтверждением этого служит и тот факт, что въезд Христа в Иерусалим как Царя не привел к восстанию или серьезным волнениям и Он не был арестован немедленно, а лишь спустя какое-то время, хотя событие Входа Господня во Иерусалим и вызвало подозрения и опасения у иудейской верхушки.

Для соотнесения Входа Господня во Иерусалим с последующими событиями седмицы Страстей важно понять, кто именно встречал Христа. На основании повествований синоптиков можно сделать вывод о том, что Господа приветствовали в основном Его ученики (не только из числа 12) и другие паломники, которые пришли в Иерусалим вместе с Ним (ср.: Мк 10. 46; 15. 40-41) и которые знали о Его мессианском достоинстве, тогда как жители Иерусалима не знали Его (Мф 21. 10-11) и были настроены враждебно (ср. плач об Иерусалиме в Лк 19. 41-44). Именно поэтому в Иерусалиме, где никто не имеет веры во Христа, не происходит исцелений. У евангелиста Иоанна события представлены иначе. Согласно Ин 12. 12-13, народ (пришедший на праздник, т. е. и в этом случае не обязательно коренные жители), потрясенный чудом воскрешения праведного Лазаря, выходит навстречу Христу из Иерусалима, а противниками Господа предстают прежде всего фарисеи (Ин 12. 18-19).

Особое значение имеют указания на использование народом ветвей во время встречи Христа, которые не упоминаются только в рассказе евангелиста Луки. Евангелисты Матфей и Марк говорят о том, что народ устилал перед Христом путь срезанными с деревьев ветвями (στοιβάδας – Мк 11. 8) или побегами (κλάδους – Мф 21. 8). Евангелист Иоанн называет эти ветви листьями финиковой пальмы (βαΐα τῶν φοινίκων), и из его слов нельзя понять, как именно использовал эти ветви народ – устилал ими путь или держал их в руках. Если предположить второе, то рассказ Иоанна о встрече Христа предстает описанием религиозной процессии в прямом смысле слова. Ритуальные пальмовые ветви (т. н. лулав) использовались на осеннем празднике Кущей, поэтому, возможно, в сообщении Иоанна содержится скрытое указание на то, что Вход Господень во Иерусалим был подобен процессии на празднике Кущей (см.: Farmer. 1952). Событие воскрешения Лазаря (Ин 11. 1-44), связь которого с Входом Господним во Иерусалим подчеркивает Иоанн, согласно учению Церкви, предвозвещало Воскресение Христово и всеобщее воскресение мертвых, но воскресение мертвых и начало Суда – это одна из тем праздника трубного звука, праздновавшегося в 1-й день 7-го месяца перед праздником Кущей (Лев 23. 24; Числ 29. 1). Для праздника Кущей были характерны и ликование и радостные восклицания (Ис 12. 6; 42. 1-2; 44. 23; Иер 31. 7; Зах 9. 9), также указывавшие на будущее воскресение мертвых (Ис 26. 19). В Евангелии от Иоанна событие Входа Господня во Иерусалим не связывается с очищением храма (ср.: Ин 2. 13-17), но у евангелистов Матфея и Луки второе представлено прямым продолжением первого, поэтому религиозная процессия могла напоминать один из моментов маккавейских войн, когда Симон Маккавей шел очищать храм в сопровождении музыки, пения и пальмовых ветвей (1 Макк 13. 51; ср.: 2 Макк 10. 7).

ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ ЗНАЧИТ «ОСАННА»? Библия, о которой вы не знали

Возгласы «осанна» не были исключительной принадлежностью праздника Кущей, хотя в послебиблейской литературе связывались именно с ним (m.Sukkah. 4. 5; 3. 9). Еврейское выражение «осанна» (букв.- спаси же) – это мольба о помощи, обращенная к Богу, которая часто встречается вне богослужебного контекста (Пс 11. 1; 19. 10; 27. 9; 59. 3; 107. 6). На осеннем празднике Кущей восклицание «осанна» было связано с молением о дожде (см.: Petuchowski. 1955; отметим, что впоследствии, в пророческой литературе, дождь стал одним из символов Мессии, ср.: Ос 6. 3; Иоиль 2. 23; ср.: Иак 5. 7). «Осанна» как моление о спасении может сочетаться со звательным падежом – именно так выражение «осанна в вышних» истолковано, например, в одном из торжественных слов на праздник Входа Господня во Иерусалим, приписываемом свт. Иоанну Златоусту: «Осанна в вышних, то есть «спаси Ты, Который в вышних». Так объясняется на еврейском языке «осанна в вышних»: вверху спасение, а внизу человеколюбие» (Ioannes Chrysostomus. In ramos Palmarum // PG. 61. Col. 715). Возглас «осанна», а также сходные с ним глагольные формы могли также понимать как моление о царе или просто как царскую аккламацию (ср. выражения «помоги, царь» в евр. тексте 2 Цар 14. 4 (ср.: 4 Цар 6. 26); «Господи! спаси царя» в Пс 19. 10). Видимо, уже в межзаветную эпоху произошла десемантизация этого возгласа, и он стал употребляться подобно словам «салют» или «ура» в русском языке (ср. выражение блж. Августина, что «осанна» означает «не мысль, а эмоции» (Aug. De doctr. christ. 2. 11)) – этим можно объяснить употребление «осанна» с дательным падежом («осанна Сыну Давидову») в Мф 21. 9, а также в ряде раннехристианских текстов (часто в форме литургической аккламации; см., напр.: Didache. 10. 6; Clem. Alex. Paed. 1. 5. 1; Егезипп в Euseb. Hist. eccl. 2. 28; Const. Ap. VII. 26). В евангельских повествованиях о Входе Господнем во Иерусалим возгласы «осанна», возможно, следует связывать с «мессианским» Пс 117, стихи 25-26 которого, звучащие во время Входа Господня во Иерусалим, должны пониматься как приветствие Мессии-Царю.

Если бы евангелисты вкладывали именно такой смысл в событие Входа Господня во Иерусалим, это означало бы, что Христос уже одержал победу над врагом. Однако такая т. зр. противоречит основной линии повествования евангелистов, для которых Вход Господень во Иерусалим был одним из этапов на пути ко Кресту, пришествием на Страсти. В частности, у евангелиста Марка Вход Господень во Иерусалим предшествует указание об испуге учеников и предсказание Спасителя о Страстях и Воскресении (Мк 10. 32-34). По евангелисту Иоанну, накануне Входа Господня во Иерусалим в Вифании совершилось помазание Христа перед Его погребением (Ин 12. 1-8; ср.: Мф 26. 6-13; Мк 14. 3-9).

По материалам сайта Православная энциклопедия